Две мелодии на тему промышленности

Часть первая: Речи слышатся и не слышатся или Старые «хиты» снова в моде

В начале декабря администрация области собрала в Большом зале директорский корпус, чтобы обсудить с промышленными «генералами» концепцию региональной промышленной политики. Вел совещание вице- губернатор Юрий Лебедев. Дмитрий Лавров (Департамент промышленности): Ситуация в промышленности продолжает ухудшаться, но возможности совместной работы не исчерпаны. Самой важной совместной задачей в ближайшие месяцы будет «борьба» за госзаказы Министерства обороны и Госкомоборонпрома, а также за реализацию программ по поставкам промышленной продукции нижегородского региона для нужд Минтопэнерго и МВД. Хозяйственная ситуация, сложившаяся сегодня, не может быть изменена к лучшему ни с позиций административно-командной системы, ни с позиций либеральной западной рыночной экономики.

Новый хозяйственный механизм надо создавать как «золотую середину» между производственными отношениями 60-80-х годов и достижениями рыночных отношений западных стран, которые частично уже могут быть внедрены в наших условиях. Нужно «мягкое» государственное регулирование. Администрация должна создать на долевых условиях с промышленными предприятиями информационно-аналитическую промышленную службу - систему консалтинговых услуг, оказывать помощь в сертификации систем качества и продукции, поддерживать центры по переобучению персонала, биржи субконтрактов, инвестиционные институты, такие как инвестиционные банки, паевые фонды. «Парад суверенитетов» частных приватизированных предприятий заканчивается, промышленники и региональные власти оказались сегодня «в одной лодке».

Владимир Помолов (авиационный завод «Сокол»): В других регионах - не таких промышленных - есть вице-губернатор по промышленности, а у нас нет. Нужна позиция на уровне федеральных органов власти (а то военной доктрины нет, программы вооружений нет) - в отдельно взятом регионе даже недоразвитый капитализм не построишь.

Николай Кваша («Лазурит»): Живем по принципу «что нашел, то и сьел». Областная администрация хоть и говорит, что повернулась к промышленности, но, видно, пока не лицом, а боком. Нужен Совет при губернаторе, где мы могли бы высказать свое мнение, а то с меня за долги бюджету берут пени и штрафы, а свои давние долги бюджет даже не индексирует. Командующий Северным флотом мне недавно говорил: «катер не могу в море выпустить, зарплату платить нечем, не знаешь - кому бы продать парочку атомных подлодок». Что ж мы, трехсотлетие флота превратим в поминки по нему?

Николай Вавилов (дзержинский завод им.Свердлова): У наших военных есть доктрина - все покупать за границей, только они боятся сказать о ней вслух. Почему-то молчат все и о роли банков, а кто как не банковская система нанес нам мощный удар? И государственный «рэкет» процветает, мне для работы нужно более 1000 лицензий. Мы 80 лет выпускаем боеприпасы, по указу царя созданы, приезжает деятель меня лицензировать (за каждую лицензию - плати!) и спрашивает «как используете динамит?». Никак. И давно. Нельзя ничего не контролировать. Мы стиральную машину выпускаем по цене 300 тыс.рублей, а в магазине она стоит по 500 тыс. Кому надо сдерживать спрос? В свое время обком не занимался отдельными предприятиями, но межотраслевые вопросы решал.

Адольф Ульянов («Кварц»): Тут кто-то говорил о стабилизации, по-моему, на многих предприятиях уже наступил полный «стабилизец». Маячит рынок, но рыночных фирм, способных самостоятельно финансировать науку, нет. Значит, нужны областные гарантии возврата кредитов. И целенаправленная программа действий для депутатов, представляющих регион, в Москве.

Виктор Костромин (Павловский автобусный завод): Идет всероссийский процесс изничтожения производства. Я иногда думаю: «Может, напрасно мы изо всех сил удерживаем ситуацию?». ПАЗ до сих пор не имеет ни одной льготы, а мы, между прочим, своими силами уже замахнулись на 9-метровый автобус, и по этой программе могли бы разместить много заказов на заводах области.

Юрий Пантелеев (Институт экономического развития): Многие мелкие предприятия нашли интересные рецепты, которые могут быть востребованы и крупными производствами. Для подготовки инвестиционных программ, решения трудных производственных задач нужны профессиональные, имеющие опыт, консультанты. И они уже есть - только надо этот рынок структурировать.

Очень кратко - личные впечатления. Директорский корпус держится. Громкоголосый, жесткий, уверенный в себе и в своей правоте, поругивающий власти всех мастей. Не восторгаюсь этими людьми, но глупо сваливать на них все нынешние беды. Они честно тянули и тянут свой воз, и не их вина, что время произносит новые слова: «информация, аналитика, самосертификация, консалтинг, управление персоналом, поддержка принятия решений». И власти уже научились произносить эти слова и даже (в частности, департамент промышленности) предпринимают первые робкие попытки наполнить их конкретикой. Власти говорят, а директора пока не слышат (или делают вид, что не слышат).

Директора тоже говорят - громко - «верни долги, дай денег». Власть бы и рада услышать, да нет у нее этих денег. И станков нет, на которых можно что-то нужное изготовить, и продать, чтобы получить эти самые деньги. Пока власть и директора не научатся слышать друг друга, наверное, не получится «встреча на Эльбе». Интуитивно это почувствовал вице-губернатор Юрий Лебедев, который закрывая совещание, сказал, «надо встречаться хотя бы раз в квартал, чтобы сверять часы.»

Часть вторая: Брак - бриллиант или Завод без отчеств

«Как еще можно назвать бракованную деталь?» - с таким вопросом я обращался к целому ряду работников заводов в Нижнем и городах области. Не все ответы могу привести в печати, но отношение к браку у всех негативное.

И один лишь Вадим Сорокин, 39-летний заместитель генерального директора АО «Инструм-Рэнд» в г.Павлове, ответил на мой вопрос неожиданно: «Брак? Это бриллиант. Во-первых, потому, что дорого обходится, а во-вторых, потому, что является носителем бесценной информации о сбое в технологии. Того, кто обнаружил брак, мы благодарим и начинаем думать, как изменить процесс, чтобы больше такого не повторялось.» Вадима к нам не из Штатов заслали, еще несколько лет назад он был руководителем специального конструкторского бюро «Мехинструмента». Успел поработать и в малых предприятиях.

Российско-американское АО «Инструм-Рэнд» начало работать 1 июня 1993 года (день рождения, кстати, завод отмечает весело, с женами и детьми). Американской компании «Ингерсол-Рэнд», занимающей 67 место в мировом рейтинге транснациональных компаний, в этом АО закрытого типа принадлежит 55 процентов (4 миллиона долларов фирма выделила на реконструкцию и закупку оборудования), 31 процент принадлежат АО «ГАЗ» (его доля - 58 станков с ЧПУ), 14 процентов - павловскому АО «Мехинструмент-холдинг» (вложившему производственные площади). Занимаемся, - говорит Вадим Сорокин, - производством пневматического инструмента - гайковерты, дрели, шлифовальные машины, клепальные молотки. 80 процентов продукции продается в США, остальное - у нас. К концу 1996 года полностью закончим реконструкцию завода. У нас работает сегодня 280 человек. Все дело - в системе управления. Вначале у нас было три американских руководителя. Директор по продажам и маркетингу через год сложил свои полномочия, передав их своему российскому заместителю, еще через год ту же процедуру проделал финансовый директор, нынешний генеральный директор через некоторое время, видимо, передаст полномочия мне.

Персонал нам достался в наследство (вместе с площадями), но мы сразу сократили тех, кто не хотел добросовестно работать, оставшихся использовали и для работ по технологии, и для реконструкции корпуса. Эти люди ценят то, что сделали своими руками, они ценят то, что их не уволили, что им дали возможность поработать но новом оборудовании, которое существенно отличается от всего, к чему они привыкли. Красные шары на станках (издалека видно - «я в ремонте»), еженедельная газета- хроника - «кто что сделал?» и еще десятки «мелочей», даже выцветшие вроде лозунги о качестве - все это у нас работает на поставленные цели.
По определению Адама Смита, рыночная экономика - та, в которой каждое предприятие имеет право производить то, что хочет, продавать свой продукт кому хочет и по какой хочет цене. Предприятие также вправе закупать оборудование и материалы, какие хочет, нанимать людей нужной ему квалификации и платить им столько, сколько надо. Все это у нас сегодня есть. Единственное отличие нищего предприятия от процветающего - уровень управления. Не хочется называть наши хваленые оборонные заводы, которые не могут точно сделать деталь по нашему чертежу.

За два с лишним года работы мы создали деловую философию («Инструм- Рэнд будет развиваться всегда, независимо от изменений среды, опираясь на таланты и трудолюбие своих сотрудников и работая как одна команда»), определили стратегические цели компании (стать главным производителем пневмоинструмента в СНГ, обеспечить потребителей качественным инструментом по конкурентоспособной цене). Оборудование дает количество, качество дают люди. А людям нужна идея, философия, принципы. У нас в компании практически нет отчеств, токарь обращается ко мне: «Вадим, ты». Если кто-то пришел с идеей, я всегда говорю «это классная идея!», а потом начинаем вместе разбираться. У завода, у подразделения, у сотрудника есть цели и девизы года, даже месяца.

Обучение людей - это не самоцель, а средство достижения целей. Нужно дать управляющей команде единые знания по управлению. Мы долго присматривались к Хаббард-колледжу, потом обучили начальника отдела маркетинга. Посмотрели на результат и направили на обучение сразу 10 управленцев - от начальников участков до главного инженера (для каждого предусмотрев свой набор курсов). Обучать нужно группу, иначе теряется время, а значит, и деньги. Я скептически отношусь к многочисленным институтам экономики и менеджмента, которые 70 лет преподавали коммунистическую экономику, а теперь вмиг перестроились. Сам я обучаюсь по специальной, разработанной американцами, программе в США, Франции, Бельгии и т.д., но обучать всех управленцев за рубежом нет возможности.

Кстати, и мне самому тоже пришлось изучить ряд работ Хаббарда, чтобы иметь с собственной командой хотя бы единую терминологию. Хорошо, что эта технология обучения замыкается не на знаниях, а на умении их применять на практике, она не учит экономистов экономике, а технологов - технологии, она учит людей быть более организованными, уметь работать в структуре и доводить дело до конца. Каждый прошедший обучение в течение месяца составляет два плана - план-48 (что нужно сделать за первые 48 часов после обучения) и план-60 (что нужно сделать за следующие 60 дней). Меньше стало лишних разговоров. Вершина нашей пирамиды - не руководство фирмы, а клиент, к нему и надо двигаться. Бизнес не может существовать на эмоциях, он должен быть очень строго организован.

На этой, понравившейся мне фразе, я выключил диктофон. И случайно услышал, как директор «Мехинструмента» Владимир Чаннов полушутливо- полусерьезно пеняет Вадиму Сорокину: «Опять ты у меня, Вадим, людей уводишь». Сорокин ответил дипломатично: «Я не сделал ничего, чего не сделали бы Вы на моем месте.» А я, прощаясь с Вадимом Сорокиным, вдруг вспомнил блестящую фразу генерала Д.Эйзенхауэра «Планы - ничто, планирование - все». Во время совещания администрации области с директорским корпусом мне эта фраза в голову не приходила.