Юз Алешковский, Рука:

Если запрещено под страхом тюрьмы и смерти отправление естественного инстинкта собственности и связанной с этим отправлением спасительной, утверждающей человека в мире и в собственных глазах свободной инициативы, то и инстинкт, и инициатива как форма его проявления уходят в подполье, существуя уродливо и недостойно.
В общем, задаривают этих механических человечков (депутатов), как туземцев лет двести назад. Кормят свой актив. Без него сложно «держать» камеру, барак, лагерь, район, область, республику, страну, сложно.
Почему вы прямо не скажете загнивающему капитализму, что вы отказались от парламентской болтовни и сосредоточили власть в руках пятнадцати членов Политбюро, гарантирующих населению неизменную безошибочность своего мыслительного процесса, абсолютную правильность геополитических представлений, экономическую безаварийность, неуклонный рост доходов, защиту прав личности и так далее?
Полная потеря ощущения собственной личности от многолетнего пребывания на сцене в чужих шкурах (о нар.арт. Яблочкиной).
Талант, полагаю, не чугун: его по одинаковым формам не надо разливать, пущай себе течет, как знает по земле, пока не затвердеет.
Дома творчества писателей - это всего-навсего лагерные бараки привилегированного типа. Расконвоированные есть даже в этом бараке. Выездные... На свободе хорошо, а в лагере привычней, хотя и не лучше.
В момент, когда народ обсуждает свою новую Конституцию, а точнее, распорядок внутрилагерной жизни.
Случай случает с вами случайность.
Хаос ездил на службу в «Линкольне» в Госплан.
Система употребления мертвых слов и есть демагогическая фразеология. (Профсоюзы - школа коммунизма. Искусство принадлежит народу). Что за этими словами? Ложь, если не пустота. Пустота, если не ложь. Из слов вычерпывают содержание.
Совет - это и есть навязываемая идея. Вся власть Советам - это «вся власть навязываемым идеям». И вообще, многие правильно прочитанные лозунги перестали бы существовать в миг дешифровки и обнажения своей оборотистой сути.
Жизнь уже сыграла жуткую шутку с русскими интеллигентами и рабочим классом, получившим взамен захудалого, в либеральном смысле, но все-таки свободного государства полицейскую империю с концлагерями, судебным произволом, новым суперкрепостным строем и кабальным трудом.
Создать партию мало. Надо дать ей в руки власть Советов и поместить в новую действительность. Затем вывести новую породу людей с помощью воспитания, пропаганды, искусства соцреализма, охмурения, извращения фактов и подмены жизни - как самой достаточной цели существования - ослиным стремлением к коммунизму, в котором, по единодушному мнению экологов, не то что охапки сена не будет, но и самих ослов.
Здравый смысл бледнел, дергался и падал в обморок.
Манию величия (у Сталина, «сантехника человеческих душ»), несомненно, порождал страх отсутствия душевной жизни, ибо полная и нормальная душевная жизнь, как человека, так и общества, самодостаточна и не нуждается в фанфарном самовозвышении. Манию же преследования порождала и подгоняла ненависть... Проверить проверившего, проверенного проверившим, и снова проверить всех проверивших проверенных.
Личный покой - это воплощенная в состоянии самая невинная и достойная форма любви к себе.
Он (Сталин) чувствовал себя властелином случайности.
Уголек рубают, нефть гонят, автомобилями весь мир завалили, жратвы у них полно, хотя Трумэн не лобызается с доярками и не награждает фермера орденом трудового американского знамени.