Жванецкий М из пятитомника

М.Жванецкий, т1, Шестидесятые.

Раб начинает так: «Они виноваты в том, что я...» Свободный: «Я виноват, в том, что я...»
Интересы верхов и низов полностью совпадают, верхние дошли до верха и пошли вширь, а нижние идут сзади и стягивают, и грызут, и объедают... невзирая на внешнюю вражду, трогательное единение верхов и низов. Низы понимают, что верх должен жить во дворце, верх понимает, что низ должен воровать.
Это все теория: красный свет, зеленый свет, а пока тебя не переедет, пока грузовик на себе не почувствуешь - никому не поверишь.
Разговор должен быть громкий, крепкий, лобовой, без подмигиваний и намеков.Равномерное изложение, равномерно действующее на окружающих. Слова употреблять знакомые, много раз слышанные, вроде гудения трансформатора: предоставить, обеспечить, наладить, обратить внимание.
Как утверждают некоторые, кратчайший путь между двумя точками - прямая линия. На бумаге было такое в древние времена. Сейчас по прямой не доберешься. А если доберешься - не достучишься, если достучишься - не добьешься, если не добьешься - выгонят. И я передвигаюсь вот так, по спирали вверх. Из нижней точки перейдя в точку рядом, оттуда - обратно, но уже чуть выше, оттуда снова вправо, затем чуть выше и через два года возвращаюсь в исходное место, но настолько выше, что все не могут понять, где ж это я так вырос.
Я очень медленно ползу, я триста, триста лет живу... Я чере‑чере‑черепашка, я медленная черепашка, я удивительно ползу, я изумительно живу... Когда спрашивают, как живет тонкая, деликатная натура, я говорю: «Живет, но в панцире». Из книг, нот, картин, мыслей.
Я говорю: «Вы хотите поставить меня в тупик своими вопросами, а я вас поставлю в тупик своими ответами».
А вообще у нас есть все, но не везде... Не всегда... И в недостаточном количестве.
Я чувствую, что я созрел. Сегодня я выгляжу, как никогда. У меня еще стройная фигурка, блестящая в некоторых местах голова, слегка подкашивающиеся ноги, небольшое пришепетывание при разговоре, посвистывание при дыхании и поскрипывание при ходьбе. Но если меня в тихом месте прислонить к теплой стенке, со мной еще очень, очень можно поговорить!
Вообще, женщин умных не бывает. Есть прелесть какие глупенькие и ужас какие дуры.
- Чем вы гладите тонкое женское белье? - А вы чем гладите тонкое женское белье? - Рукой.
Одесса давно и постоянно экспортирует в другие города и страны писателей, художников, музыкантов и шахматистов. Физики и математики получаются хуже, хотя отец нашей космонавтики Королев - одессит.
- Скажите, этот трамвай идет к вокзалу? - Идет, но сейчас он движется в обратную сторону - хоть сядьте туда лицом.
Ремонт - это не действие. Это состояние. Вы вошли в ремонт, это не значит, что кто‑то что‑то начал. Вы вышли из ремонта, это не значит, что кто‑то что‑то сделал. Ремонт вообще невозможно закончить, его можно только прекратить.
Зарабатывал сто семьдесят, мне хватало... Она была холостой, зарабатывала сто тридцать, ей хватало... Тут нас угораздило: решили мы свои зарплаты соединить. Сто семьдесят плюс сто тридцать - триста. Не хватает. Возвращаемся к началу. У меня сто семьдесят - хватает. У нее сто тридцать - хватает. Соединяем - не хватает. Вот такой экономэффект. А вы говорите, от перемены мест сумма не меняется...

М.Жванецкий, т2, Семидесятые.

Что‑то есть в этой нервной почве, рождающей музыкантов, шахматистов, художников, певцов, жуликов и бандитов, так ярко живущих по обе стороны среднего образования!
Я действую по списку, и, если вдруг забуду список, у меня есть второй.
Я думаю, наша жизнь стала такой интересной именно благодаря исчезновению мужчин как вида. Женщины раньше взрослеют и дольше живут... Интеллигент - это не обязательно инженер. А спортсмен - не обязательно мужчина... мужчина - это человеческое достоинство, это сомнения до и твердость после решения. Это независимость и самостоятельность мышления, а не желания.
Шоколад в постель могу себе подать. Но придется встать, одеться, приготовить. А потом раздеться, лечь и выпить. Не каждый на это пойдет...
Высоко прыгаем, потому что хороший толчок получаем. Быстро бегаем, потому что не на результат, а за результатом.

6. Мужчина - это профессия. Женщина - это призвание.
7. На вопрос: «Как живешь?» - завыл матерно, напился, набил рожу вопрошавшему, долго бился головой об стенку, в общем, ушел от ответа.
8. Не надо смеяться, женщины очень умны. Мой друг спортсмен подходит к девушкам на пляже: - Хотите сниматься в кино? И ни одна из них после самого бурного свидания не спросила: - А где же кино?

Слово имеет тетя жениха Герда Яковлевна Лихтенштуллершпиллерштиль!
Понимающий народ. Все знают, что будет со страной, все знают, что будет со всеми, но не знают, что будет между ними.
зачем хватать за руку вора? Вдруг он станет большим человеком? Добрее нужно быть к людям, мягче, любимее. Надо, чтобы вы руководили принципами, а не принципы вами.
Сила воли, принципиальность, честность - все у нас есть, но их не проявляем - время еще не пришло... Рано пока... Это ж такие орудия, что из них по воробьям не бьют.
С женщиной можно делать все что угодно, только ей нужно объяснить, что мы сейчас делаем...Женский организм дольше подготавливается к событию и дольше отходит он него... Что предстоит событие и что это событие - надо объявить заранее.
Понятие честности толкуется значительно шире - от некоторого надувательства и умолчания до полного освещения крупного вопроса, но только с одной стороны. Значительно легче переносится принципиальность. Она допускает отстаивание двух позиций одновременно, поэтому споры стали более интересными ввиду перемены спорящими своих взглядов во время спора, что делает его трудным для наблюдения, но более коротким и насыщенным.

М.Жванецкий, т3, Восьмидесятые.

Усиленные занятия карате и знание мата без словаря приближает час всеобщего трамвайного равенства. Нерадивость породила дефицит, дефицит - воровство, воровство - хамство, хамство - нерадивость, которая породила дефицит. Отсюда и выход из замкнутого круга, который должен быть, но его надо искать.
Почему наведение порядка кончается беспорядком, переходящим в наведение порядка, переходящего в беспорядок, переходящий в наведение порядка.
Юмор, как жизнь, быстротечен и уникален. Только один раз так можно сказать. Один раз можно ужать истину до размеров формулы, а формулу - до размеров остроты.
Консерватория, аспирантура, мошенничество, афера, суд, Сибирь.
Консерватория, частные уроки, еще одни частные уроки, зубные протезы, золото, мебель, суд, Сибирь.
Консерватория, концертмейстерство, торговый техникум, зав. производством, икра, крабы, валюта, золото, суд, Сибирь. Может, что‑то в консерватории подправить?
смелей вперед, открывая новые формы, наполняя их старым содержанием.
Такой огромный завод - для покупателя? Нет! Это для всеобщей занятости. Пароход - для команды, паровоз - для машиниста, столовая - для поваров, театр - для актеров, магазин - для продавцов, литература - для писателей! Нет и не может быть выхода из этих предприятий - настолько увлекательный процесс внутри. Смешно ждать снаружи чего‑либо интересного.
Где надо, работает, там потребитель главный. А где не надо, там процесс важнее результата; процесс - это жизнь, результат - это смерть.
мы по количеству врачей обогнали всех, теперь бы отстать по количеству больных, но тогда пропадает смысл работы коллектива, загружающего самого себя. Тогда о нашей работе надо спрашивать совершенно посторонних. А разве они знают, что мы сэкономили, что отпраздновали, кого вселили, кого уволили? Что расскажет изделие о жизни коллектива?
Аэрофлот обладает огромным достоинством...у него есть специальные порты, типа Минводы, откуда самолеты не вылетают никогда. Они туда слетаются и там сидят под разными лозунгами: неприбытием, метеоусловиями, опозданием, очисткой полосы.
МПС с 36‑го года издало инструкцию, где все триста пунктов - «клиент обязан» и лишь один - «МПС имеет право».
Государство все, что можно, забирает у нас, мы - у государства. Оно родное, и мы родные... Дорожание, повышение, урезание, талоны - это оно нас. Цикл прошел, теперь мы его ищем. Ага, нашли: бензин - у самосвалов, трубы - на стройках, мясо - на бойнях, рыбу - у ГЭС. Качаем, озабоченно глядя по сторонам. Так что и у нас, и у государства результаты нулевые, кроме, конечно, моральных. Нравственность совершенно упала у обеих сторон. Надо отдать должное государству - оно первое засуетилось.
Неожиданно заметил, что время идет медленно, а жизнь проходит быстро.
Есть целые области человеческой деятельности, где люди умнее своих произведений. Это политика. Это балет. Это песни.
У мужчин в жизни две задачи, две великие проблемы: как соблазнить и как бросить.
смех - физкультура души
Капитализм отличается от социализма просто: чем сильней жара, тем холодней пиво. У нас с повышением температуры пиво становится теплей, теплей и исчезает при плюс восемнадцати.
когда у людей нет цели в своей жизни, они ищут ее в чужой. Ты приучил всегда иметь врага. Не хватает внешнего - вот тебе внутренний. Снаружи война - внутри все быстро становятся равны, даже попы и раввины. Снаружи нет войны - внутри мгновенно нужны враги, вон они побежали. Война должна быть вечной!
Тут возможны два варианта. Либо ты называешь дерьмо дерьмом, невзирая на должности и звания, и народ тебе кричит «ура». Или ты кричишь «ура», и народ тебя называет дерьмом, невзирая на должности и звания.
История России - борьба невежества с несправедливостью.
Зачем вы хотите, чтобы я на вас женился целиком. Можно, я вас буду просто любить?
А когда есть ум, внешность, деньги, любовь и здоровье, нужно, чтобы это сошлось у какого‑нибудь одного человека. А этого не бывает.
Когда‑нибудь они меня, конечно, угробят, но хоть чему‑то научатся. Я одинокий скромный борец, я маленький институт повышения квалификации врачей. Выписал не то, вкатил не то. Смотри. Другим легче будет. У него уже в глазах сомнение. А сомнение перед решением - святая вещь.
Когда отнимаешь у одного и раздаешь всем, ни у кого не оказывается. И знаешь почему? Бог следит. Высшая справедливость... У человека, который берет у другого, что‑то такое в душе происходит. Он уже работать не может. Может речи произносить, голосовать, писать письма, доносы. Ищет, у кого еще взять...
И любое мастерство здесь постепенно деградирует. Кулинарное, инженерное, врачебное, писательское, учительское. Государство из педагогических соображений гением никого не называет, боясь конкуренции. Поэтому гением мы называем кого попало...
На электронных японских микроскопах пальто висят, таких дорогих вешалок ни в одной стране...
после бурного обсуждения, разделения, гонения, умопомрачения начался застой, в котором мы показали все, на что способны массы, оторванные от собственных мозгов и вероисповеданий, и нам дали свободу. С лязгом открылись железные двери - выходи! А мы сидим. Дураков выходить нет!
Та же жизнь, но с ироничным взглядом. Чужая любовь не возбуждает, а для себя лень распускать то, что осталось от хвоста.
Мой юмор всегда был одинаковым. Он меня тянул, как собака тянет хозяина, и, может быть, мы чем‑то приближали сегодняшнее время, а может, случайно попали в него.
Людей, умеющих решать, мало, умных среди них еще меньше. Много решительных дураков. А когда человек безапелляционно говорит, тебя так и тянет выполнить; уже когда бежишь обратно, громыхая ведром, думаешь: зачем поливать, когда идет дождь?
женщины делятся сразу на молодых и остальных. Среди остальных - умные, мудрые, с мужским умом, с женским обаянием, любящие жены, матери, производственницы, красавицы, пилоты, парашютисты, и кого там только нет... У мужчин мысль поднимается снизу, у женщин там и остается.
Дешевая тяга к каламбурам, жажда легкой жизни, крупных заработков и случайных связей характеризует автора. Попадая под обаяние таланта, многие женщины быстро захлопывали и застегивали, с ужасом отпрянув.
Паспортизация коряков: «Когда родился?» - «А когда шторм был и вулкан сильно гремел». - «Ну, пиши: 16 января 1931 года. Хорошо?» - «Очень хорошо»... - «А ты когда родился?» - «А когда медведь задрал врача с медсестрой и ярангу разбил». - «Ну, пиши: 26 марта 1948 года». - «Очень хорошо».
Через несколько лет: «Эй, послушай, это ты у нас паспортизацию проводил?» - «Я». - «Почему же мой сын три года на пенсии, а я только через шесть лет должен документы собирать?..»
Главное в хорошем писателе - память. Первое - запомнить пейзаж, шторм, сумерки, запомнить очень подробно, широко и точно. Второе - подобрать к нему точные слова, к каждому оттенку, для этого их тоже надо помнить, мы в обычном языке их не употребляем. Надо помнить книги, стихи, цитаты, исторические справки. По справочнику их можно только уточнять, но вспомнить должен сам. Ты должен помнить людей, биографии, случаи и помнить массу слов, чтобы их точно подобрать друг к другу.
Снять мат - не поймем друг друга. Что значит: «Перенесите, пожалуйста, Григорий Петрович», - не понесет, не подымется.
Обобщить тебе не дают ни сверху, ни снизу. А разоблачать отдельный недостаток - как лечить один волос.
Бесплатное лечение и бесплатное питание характеризуются тем, что за них невозможно заплатить. Отсюда невозможно никак на них влиять. Лечат тебя или гробят, кормят или травят - ты не знаешь и принимаешь из чужих рук кашу и укол в задницу с покорностью коровы.
Как‑то не припомню, чтоб очень хорошо платили за утраченное достоинство или так уж наказывали за сохраненное... раздражает независимость: невозможно власть к ней применить. А талант и независимость - как бы уже власть, и другая власть относится к этой с ревностью. А та, что поумней, пытается сотрудничать. Хотя сотрудничать невозможно

М.Жванецкий, т4, Девяностые.

И снова пройдет все пути развития: незнание, знание, брезгливость, усталость, раздражение, умение, техника и красота.
Половина сидит, половина охраняет, потом меняются. А те, что на свободе, - те условно, очень условно.
Одиночки себя поднимают, кормят, одевают и этим страну поднимают и еще другим остается. А коллективы только маршируют.
Честь и слава пограничникам, стягивающим державу, стягивающую столь разные народы в единое кудахтающее и завывающее целое.
Секс, как и рынок, требует изобилия продуктов питания, богатого выбора одежды и развлечений.
Еле вырвался из прошлого, тут же влип в настоящее.
Невозможно бежать в нашей толпе, ни на время, ни на расстояние. Только по кругу.
- В чем разрушительная сила иностранных разведок? - В вопросах. - Как? - Они стараются касаться вопросов, которых мы стараемся не касаться.
Свобода, конечно, дороже жизни, но и жизнь чего‑то стоит. Жаль будет, если не удастся воспользоваться свободой из‑за нехватки жизни.
Люди мотаются гораздо быстрее. Семьсот километров за час вместо недели... умственная вялость, широкий диапазон безразличия. Появились новые бессмысленные работы: сопоставление цифр, организация труда, выборочный опрос, реформы сверху.
Новостями называют то, чего не знают. То, что уже знают, - воспоминания.
Лицо передаточное типа ряха... Гласных не употребляет, только согласные: здрст, пшл вн, рздись.
Гуманитарий, переделанный из инженера... Ценит мысль и выпивку. Чередует. Пришла мысль. Значит, надо выпить. Не пришла мысль - надо выпить, чтоб скрасить ожидание.
Все внутри нас. Переезд не поможет. Не перевози несчастья. Не помещай свое безделье, бездарность, бескультурье в другое место, не порть его. Умей наслаждаться всем, что по пути. Не можешь двигаться вперед - наслаждайся поворотом, получи удовольствие от движения назад. И топтание на месте тренирует организм. Ищи новое в знакомом. Копайся в изученном. Преврати дело в хобби, а хобби - в дело. Изучай потолок. Наслаждайся подробностями.
..жить осталось гораздо интереснее. Только жаль, если недолго. Это будет жаль. Хотя недолго жить мы привыкли. Тем более сейчас, в переходный период от одной неясной жизни к другой... На государство работать перестали, на себя еще не начали, поэтому много аварий.
Наша сила в людях, в том, что мы их не считаем, Первые в мире. Мы бросаем их на пулеметы, забрасываем ими ямы, выравниваем ими дороги. Чтоб пройти. Больше у нас ничего нет. Мы серые, мы отсталые, да и у командиров таланту мало...
Мой совет - родиться там, пока не поздно. А уж коли ваши родители встретились и полюбили здесь друг друга, нам трудно там и плохо здесь.
Магазин уезжает и распродает по дешевке то, что ему не нужно. Вы хватаете, и это уже не нужно вам. Это сэйл. На то, что нужно, сэйла не бывает.
Американские женщины. Это не лианы, не дикий виноград, ничего вьющегося и обвивающегося. Это одинокостоящие прямоторчащие засухоустойчивые независимые колючие растения.
Наша ментальность позволяет нам принимать помощь от вас, только если вы будете воспринимать наши проклятия в ваш адрес с благодарностью. Обвиняя вас в заговоре, лишая виз, не давая вам никаких прав, лишая всяких надежд на прибыль и подставляя под пули наших новых, мы устанавливаем тот баланс интересов, которым мы уравновешиваем вашу помощь.
Наша свобода - это то, что мы делаем, когда никто не видит. Стены лифтов, туалеты вокзалов, колеса чужих машин.
Наша свобода - бардак. Наша мечта - порядок в бардаке... То, что при демократии печатается, при диктатуре говорится. При диктатуре все боятся вопроса, при демократии ответа.
А как на замки, запоры, ставни закрывают все - коммунизм близок... Ему (в отличие от тайфуна) дают мужские имена: капут, абдуценс, конец, капец, развал, гроб и полный...
Болезнь принимает здоровые формы. Здоровье тускло засветилось сквозь хилость первых постановлений, неисполнение которых - лишь свидетельство живого ума и сообразительности народов, с трудом населяющих нашу страну. Здравый смысл уже начал бродить в массах. Добредет и до верхов.
От человека на нашей земле не остается предметов жизнедеятельности, только продукты жизнедеятельности. Поэтому жил он или нет - остается предметом дискуссии. Это и остается...Уникальная способность, не создав ничего, испортить навсегда среду обитания и страну пребывания.
Это в наших традициях, продав с себя все, пытаться на эти деньги купить какую‑то одежду. Или поломать что‑то хорошее, чтобы на этом месте...
Можно, конечно, в корне менять экономику, переходить на другой вид собственности. Какую экономику менять? Разве она есть? То, что мы производили, свозили, а оттуда нам распределяли и развозили обратно, нельзя назвать экономикой. И собственностью нельзя назвать то, что не принадлежит никому. Даже государству, которое хвастается, что ему все принадлежит. Вы ж видели, во что превращается дом под охраной государства.
Мы пытаемся изменить пустоту так, чтобы что‑то появилось. Это интересный эксперимент. Но чтоб что‑то появилось, надо чтоб кто‑то что‑то создал. А он не хочет создавать, пока что‑то не изменится. Так что период, когда мы меняли, ничего не меняя, сменился теперешним, когда мы меняем то, чего нет. До тех пор пока что‑то не произойдет.
В стране, где все наоборот, сначала появляется автомобиль, а за ним ведут дорогу. Хотя наша дорога гораздо опаснее автомобиля.
Престижная «Волга», которая отняла у меня семь лет жизни, отечественная, плохоосвещаемая, плохопрогреваемая, плохоочищаемая, но труднозаводимая, и от этого всего очень долговечная - для продления мучений.
Выпьем за правительство реформ! Пусть у них будет все хорошо. Если мы мешаем - мы уйдем. Они важнее. Еще год назад была надежда, что наши пути хоть где‑то пересекутся, если не в данном месте, то хоть в данном времени. Но, видимо, не судьба.
Пожилые дети, взрослые внуки, юные жены. Прогулки вместо ходьбы, лекарства вместо вещей, палата вместо квартиры, мудрость вместо ума. И очень здоровый образ жизни, пришедший на смену самой жизни.
Творческие гении - величина постоянная. Как камни на дне. Жизнь поднимается и опускается, то делая их великими и заметными, то покрывая с головой. Чем выше жизнь, тем они менее заметны. С углублением жизни их высказывания как бы мельчают. Они не виноваты. Это меняется жизнь.
врачи в друзьях. На юбилее по специалистам ты легко поставишь диагноз юбиляру.
какой разговор, я заеду. Из точки А в точку В не по прямой, а через Ж‑С‑Д‑И‑К‑Л‑М‑Н - ну все равно мимо, зато все успеем. И хоть его ждут именно в В, с которым и договаривались, но В и подождет, с ним же договаривались. Зато остальные и С, и Д, и Ж в восторге: чудный, добрый, неутомимый.
А евреи ведь как? Они в любой стране в меньшинстве, но в каждой отдельной отрасли в большинстве. Взять физику - в большинстве. Взять шахматы - в большинстве. Взять науку - в большинстве. А среди населения в меньшинстве. Многие не могут понять, как это происходит, и начинают их бить.
появится не профессия - киношник, а национальность - кинонарод. В детстве смотрит, в юности играет, в зрелости ставит, в пожилом возрасте судит в жюри.
Суд, церковь и народ полностью отделились от государства. Учителя отделились от учеников. Милиция - от воров. Врачи - от больных. Секс - от любви.
Песни по смыслу приближаются к наскальной живописи.
«Почем помидоры?» - спрашиваю на Привозе. «Прошу шесть, отдам за пять». «Ну тогда я куплю за четыре, держи три».
«Ты как по‑английски?» - «Читаю свободно, но не понимаю ни хрена».
На ожидание неприятностей, на сами неприятности и на предчувствие неприятностей уходит масса времени, и в результате вся жизнь.
Выпьем за ПЗД, то есть за присутствующих здесь дам.
Конечно, прыжки в высоту и длину не наше дело. Но мир, к счастью, бесконечен. Мы уходим вглубь.
Россия - страна талантов. Талантов масса, работать некому. Идеи у нас воруют все. Больше воровать нечего.
По нашим идеям ракету на луну запустили. Глухой, слепой, но ученый, в Калуге просто - просто в Калуге, это все придумал, но не осуществил. Потому что Калуга вокруг.
Дальнозоркость не переходит в дальновидность.
Умственные характеристики: Принятие правильных решений 5,6 секунды, неправильных 24 часа. Принятие неприятностей на свою голову 0,2 секунды, избавление от неприятностей 1,5-2 года.
До сих пор символом всеобщей занятости является работающий без всяких причин экскаватор и туда же ползущий за ним бульдозер. Результатом падения занятости стало появление «Поля чудес», «Проще простого» и прочих игр, связанных с получением еды и вещей за догадливость.
Ларинголог и проктолог если заглянут в больного одновременно, видят друг друга целиком. Много времени занимает поиск ягодиц для укола.
Пока деньги не были деньгами, мы что‑то немножко делали, нас чем‑то немножко кормили. Все одинаково вставали в восемь, куда‑то ехали, в том же порядке, как вставали. Там как‑то сидели и в шесть куда‑то возвращались. От этого такими яркими были песни у костра и походы на байдарках.
Даже при коммунизме хорошо получалось то, что рождалось в конкуренции, то есть оружие.
при отсутствии военной доктрины, использовать авианосец просто как подставку для смотрения в бинокль тяжело. Ему все‑таки противник нужен, чтобы там ни говорили. И зарплата нужна. И за спиной больше четкости. А то напоминает кулаки в отсутствии тела. Можно, конечно, носиться по волнам и угрожать кому попало. Но от чьего имени, вот вопрос?
Испытание деньгами. Все, что на сцене или экране зависит от денег, становится все проще и проще. Если раньше на экране выполняли и перевыполняли, то теперь стреляют и целуются. Тогда врали и сейчас. Все‑таки мы еще чем‑то занимаемся. И шутки от пояса и ниже. Что в боксе и юморе запрещено. И газеты, конечно, только о том, как себя вести в постели, как будто мы из нее не вылезаем.
А что касается растений, то у нас люди живут по их законам: вырос, пошумел, скосили. А растения не выживают. То, что умные сегодня не нужны нам, это факт. Хуже, если мы им не понадобимся.
Никакой президент нас не изменит. Он сам из нас. Он сам неизвестно как прорвался. У нас путь наверх не может быть честным - категорически.
Наш диагноз - мы пока нецивилизованны. У нас очень низкий процент попадания в унитаз, в плевательницу, в урну. Язык, которым мы говорим, груб. Мы переводим с мата. Мы хорошо понимаем и любим силу, от этого покоряемся диктатуре и криминалу.

М.Жванецкий, т5, 21 век.

Мы лежим, сидим, валяемся, но на правильном пути.
пить, есть и целовать нужно только свое.
Россия - страна неограниченных возможностей и невозможных ограничений.
Что касается управляющих, то на русской земле их было два типа: самодуры и самородки.
Чтобы производилась работа, необходим перепад либо высоты, либо денег, либо таланта, либо давления. Когда все на одном уровне - расцвет застоя...
Украсть у вора - задача для виртуоза. За дело взялись спортсмены, чемпионы, каратисты.
Книгу читают не читатели, а покупатели.
Худший вид рабства - неотрывно смотреть на власть, страстно комментируя движения пальцев ее ног.
гениальный человек - наш чиновник. Сам пишет правила игры. Сам выходит на поле. Сам играет. Сам меняет правила во время игры до тех пор, пока не выиграет. Затем идет в отставку президентом банка.
Как говорил начальник одесской канализации, выпьем за дерьмо, которое нас кормит.
Ленинизьм - это открытая форма марксизьма. Тут о себе думать некогда. Тут вообще не до себя. Только о враге. Врага давай. Будет враг - друзья найдутся. Как говорится, начни отнимать - помощники набегут. В этом красота теории. Вначале враг наружный, потом враг внутренний, потом семейный, потом в детях.
Отсутствие воспитания помогает говорить. Наличие - слушать.
Прежде - Советская власть. Ныне - Рекламная власть. Все тебе говорят, что делать, что носить, куда ходить.
Общество придает значение видимости. У человека: автомобильные права, паспорт, диплом, удостоверение, членский билет, таможенная декларация, свидетельство о браке и куча всего. А нужна только справка о состоянии здоровья. И то устная. Все остальное не соответствует действительности.
Акула в Севастопольском океанариуме ест шоколадные конфеты, танцует на хвосте... Унижается.
Она с собой несла три радости: приезд, пребывание и отъезд.
Запомните меня! Я буду комментировать криком, воплем, подтрунивая, подхихикивая, подпевая, подвывая - только запомните меня!
Газета, которой нечего сказать, - толще всех.
Шутка должна родиться тут же. Чтоб не была видна работа ума. Работа ума убивает компанию.
Ты внимателен только к тому, что нужно тебе. Ты вылавливаешь чужую фразу или мысль и не можешь объяснить себе, почему именно ее. Как гончая, как наркоман, как алкаш, ты чуешь запах чьей‑то мысли.
Но ты профессионал. Они не подозревают, что твои одежды сшиты из их лоскутов.
Модели‑модели! Галстук от Версаче. Сорочка от Армани. Внешность от папы.Глупость от мамы. Походка от Гуччи. И ничего своего. Модели‑модели. Хочется подражать.
Есть люди, которые повсюду иностранцы. Это они - евреи.
Я остановился на показаниях врача, утверждающего, что я здоров.
Да нет... Чего хотел, того добился... Но как мало хотел?!
Недаром Сталин приказывал тем, кто копировал «В‑29»: «Только ничего не совершенствуйте, копируйте до последней дырочки, иначе расстреляю». И он летал под названием «ТУ‑29».
О чем бы он хотел... О беспрерывном поступлении баксов от какого‑то бизнеса где‑то в Южной Америке, раскрученного каким‑то талантливым управляющим, не берущим ничего себе.
К каждому ослу нужен человек, чтобы его погонять и направлять. Вот в этом проблема.
Скажите что‑нибудь себе. Вас потянет исполнить...
В конце концов, кто я такой, чтоб не пить?! Что я из себя корчу? Что за выпендреж?
Из дома чтоб никто не выходил - поставили ТВ, потом компьютер, потом мобилу, чтоб окончательно не видеть никого. А людей бы надо бы не только слышать, но и видеть.
Компьютер - прилипчив, светится, как привидение, зазывает, как восточный базар.

Жванецкий, ТВ:

Кто я такой, чтобы не пить?
Мы живем во времени, когда часы - не для времени, а грудь - не для младенца.
- если на одну чашу весов положить случайные половые связи, а на другую - хороший коньяк, я бы выбрал... - подожди, а зачем их класть на разные чаши?