Кора Ландау-Дробанцева, академик Ландау. Как мы жили:

Страшные прогнозы медиков смягчаются их ошибками.
Его (Лившица) природная цепкохвостость поразительна - не отцепится, пока не вытянет из меня нескольких параграфов.
Профессоров там много, но там нет ни одного врача.
Топчиев был добрый человек - это самое ценное в человеке, особенно когда он занимает высокий пост.
Речью владеют все, а ум дан немногим.
Акамедики.
Брачный пакт о ненападении.
Еще мудрецы древности говорили: нам дозволено судьбой счастье с женщиной любой.
Брак - это могила для страсти влюбленного.
Для освоенной девушки кокетство не важно. Кокетство женщины очень важно при освоении новой девушки. Я давно разработал четыре принципа, как должна одеваться женщина: первой - одежда должна быть яркой, второе - одежда должна быть прозрачной, третье - одежда должна быть открытой, четвертое - одежда должна быть обтекающей.
В Ландау поразительным образом сочетались молниеносная быстрота ума с глубокой образованностью, осведомленностью, энциклопедичностью и универсализмом.
Надо ловить каждый момент, каждую возможность сделать свою жизнь ярче и интереснее. Каждый день я с грустью думаю о том, сколько неиспользованных возможностей яркой жизни пропадает.
Когда на сцене вокруг собственной оси долго и бессмысленно вертится балерина - очень скучно смотреть. Опера еще бессмысленней балета. Какой-нибудь баритон поет, как он нежно любит, целует и обнимает свою возлюбленную, а сам стоит как пень и ограничивается собственными трелями, а партнерша вторит ему тоже о безумной любви, ограничиваясь только завыванием. Только музыковеды находят в этом смысл.
Только гений видит невидимое и может осязать еще несуществующее.
Сологуб написал об Ахматовой:
Любовь к пленительной Ахматовой
Всегда кончается тоской,
Как ни люби, как ни обхватывай,
Доска останется доской.
Когда эти строки дошли до Ахматовой, она наивно удивилась: «откуда он это знает?».
Кинотеатры просто созданы, чтобы водить туда неосвоенных девиц! Там так удобно их тискать.
«Золото купит четыре жены, конь же лихой не имеет цены».
Если родился человек, которому тесно и душно в устарелых рамках обыденности, он, отбросив стандартную обыкновенность, стремится ввысь, к необыкновенному и прекрасному. У него на все свои суждения и взгляды.
Физики, известные всему миру, встречаясь с юным Ландау, говорили: «вначале все, что он говорит, абсолютно непонятно. Но если с ним поспорить, то чувствуешь себя обогащенным».
Он все воспринимал по-своему, все переосмысливал, создавал свои системы, находил свое собственное решение.
Себя Дау ученым не считает. Он говорит: «ученым бывает пудель, человек может стать ученым, если его как следует поучат. Я просто научный работник». Еще он не любит выражение «жрец науки». «Есть люди с печатью жреца науки, это значит, что они жрут за счет науки. Никакого другого отношения к науке они не имеют.
Закон утверждает, а гипотеза только предполагает.
Это же психолог (о Лурье). Это вша. Это паразит на рабочем теле нашего государства. Эти бездельники и лодыри примазываются к науке.
На нелепые вопросы нужно отвечать еще большей нелепостью.
Академик Семенов знаменит тем, что обожал своих секретарей, эту личную охрану. Он с ними ел, и пил, и ходил на охоту. А когда это мероприятие было отменено, он всю свою личную охрану оставил работать в своем институте своими заместителями.
Тамму, который считал своим хобби альпинизм, Дау говорил: «умный в гору не пойдет, умный гору обойдет».
Еще Достоевский описал, что врач, лечащий один палец, для лечения другого пальца советует пригласить другого специалиста.
Это свойство очень многих математиков - все усложнять, из простого и понятного делать все сложным и непонятным. А сложнейшую и полезнейшую из всех наук математику использовать для личного удовольствия. Создавать математические, никому не нужные, сложнейшие шарады.
Ее девиз жизни: «Любовь проходит, а бриллианты остаются».
Дау, ты есть кристалл сверкающий, чистый, яркий, многогранный. Ты есть настоящий бриллиант.
У врачей есть своя этика. Она мне всегда казалась чудовищной. По-моему, эта этика выглядит так: один врач ошибается, ведет своего больного в могилу, другой врач это видит и может предотвратить, но уходит в кусты.
В.М.Бехтерев: «если больному не стало легче после разговора с врачом, то это не врач».
Ты умеешь просто и коротко сказать о многом.
Ландау всю жизнь помнил только то, что его интересовало. Во-вторых, он не переносил боль, самую малую, перед взятием крови из пальца мог потерять сон.
В манере Райкина лежит необходимость найти психологический контакт с каким-либо зрителем из первых рядов, чье лицо хорошо видно со сцены. По движению этого лица Райкин угадывал реакцию его как зрителя, и если реакция была одобрительной, то между актером и зрителем устанавливалась положительная обратная связь: чем одобрительней реагировал зритель на актера, там уверенней чувствовал себя Райкин. Если обратная связь была отрицательной (переменить адрес в процессе выступления актер уже не мог), настроение Райкина угасало все больше, и яркость его выступление катастрофически тускнела.
Смерть - это навсегда! Это не промежуточное состояние.
Мелодии он не слышит - она для него все равно что шум. Поэтому он не выносит и оперы, где певцы бездействуют и шумят, а слова их не согласуются с делом: когда надо спешить, они стоят на месте.
Кибернетику, по мнению Дау, нельзя называть наукой - это область знаний прикладного характера. Медицина? Это если и наука, то пока еще не вышедшая за пределы эмпиризма и индивидуального опыта. Когда физика и химия проникнут в медицину так, что дадут ей методы и формулы применительно к процессам биологического плана, тогда медицина станет наукой.
Я привык и люблю работать с молодежью. Молодежь будет всегда. Между прочим, это барометр нашей старости. До тех пор, пока я буду испытывать влечение к молодежи, я не посчитаю себя старым. С того дня, как мой интерес к ней иссякнет, наступит старость.